Уходя, оставить след… Эмилий Николаевич Арбитман – историк искусства и художественный критик

0
356

В конце 1979 года в Московском университете Эмилий Николаевич с блеском защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата искусствоведения на тему: «Н.Н. Ге. Идейно-художественная проблематика творчества».    В основе её – изданная в Саратове монография. Несколько сокращена биографическая канва, заметно усилена концептуальность проблематики, предпринята попытка по-новому определить жанровую природу исторических композиций художника. Особо акцентировалась связь его творчества с художественными исканиями уже двадцатого столетия, впервые поставленная исследователем, намечена и «традиция Ге» – в творчестве В. Чекрыгина, С. Романовича.

«Связь Ге с искусством ХХ века в его предвидениях, его прозрениях, в жажде нравственного обновления, в трагически обострённом чувстве мира, в верно угаданной русским художником общей эволюции художественного языка. Интенсификация формы и цвета, экспрессивное упрощение, понимание деформации не как количественного искажения, а качественного преобразования – эти и другие стороны искусства Ге – следствие утверждаемого им права на свободу выражения, протест против «гармонизирующего» искусства как духовной деятельности, игнорирующей жизненные драмы и трагическое несовершенство мира. Таким образом, родство Ге с искусством ХХ века преимущественно не в сюжетике и стилистике, а в свойственном русскому художнику чувстве мира и в вытекающем отсюда предвосхищении опыта будущего столетия, в косвенных отражениях его, в симптомах «мировой скорби», в новых очертаниях трагического», – писал Э.Н. Арбитман в автореферате своей диссертации. (С. 19). Концентрированно и обоснованно изложил он свои воззрения на творческое наследие художника и его воздействие на живопись 20-го века в статье «Нравственные искания Н.Н. Ге» («Искусство» №.10 за 1981 год), доступной широкому кругу специалистов.

Некоторые аспекты, связанные с судьбой искусства Ге, занимали исследователя и в последующие годы: он обращался к ним в публикациях в столичных и саратовских изданиях. В альманахе «Панорама искусств» (выпуск 13-й, М., 1990) напечатана его статья «К истории экспонирования за рубежом картины Н.Н. Ге «Что есть истина»? В ней развит намеченный уже в монографии сюжет, который он находил знаменательным. И «как факт творческой биографии большого художника», и «как пример обмена художественными идеями». Но значимость этого сюжета видится ему и в ином: «в том, что социальные установки в потреблении искусства, как и типы его восприятия, характерные для нашего времени, в значительной мере родились и сложились в пределах прошлого столетия». (327). Теперь уже, конечно же, позапрошлого.

Другой сюжет, тоже обозначенный в монографии, Э.Н. Арбитман подробнее изложил в статье «Н.С. Лесков и Н.Н. Ге», опубликованной в межвузовском сборнике научных трудов. («Литературное краеведение Поволжья». Выпуск 2. Саратов. 1999). Речь шла здесь о проблематике: Лесков и освободительное движение его времени, а конкретнее – Лесков и передвижники, реакция тогдашней демократической общественности на роман Н.С. Лескова «Некуда».

Автор по своему обыкновению рассматривал её в координатах большого Времени: «В исторической перспективе некоторые идеи лесковского романа «Некуда» выглядят иначе, чем они воспринимались современниками. В частности, утверждение писателя о том, что передовым людям в социальных поисках в условиях 60-х годов не на кого опереться, представляется сейчас трагическим предвидением. В современных обстоятельствах ожил лесковский термин «нетерпеливцы», которым он обозначил поспешных ускорителей общественного прогресса. Однако ответом на авторскую предвзятость в лепке отдельных персонажей, антинигилистическую направленность романа и ернический тон был решительный приговор, а не спокойная полемика». (С.14-15).

С осмыслением духовного наследия Н.Н.Ге связана достаточно острая и глубокая арбитмановская статья «Художник М.В. Нестеров: Поиски духовной сущности», написанная, вероятнее всего, в конце 1980-х годов и явно предназначавшаяся для публикации. К сожалению, сейчас трудно судить, для какого из журналов Эмилий Николаевич готовил её и почему она не была опубликована. В ней достаточно убедительно показаны коренные различия религиозных исканий старшего и младшего живописцев, предопределённые как особенностями мироощущения каждого из них, так и социально-историческими реалиями двух смежных, но существенно отличающихся эпох. Ничего не спрямляя и не упрощая, автор сумел показать сильные и слабые стороны каждого, причины их жизненных и творческих разногласий. Думается, что статья эта, публикуемая здесь впервые, будет встречена с интересом, как профессионалами, так и любителями искусства.

В книге, в диссертации, в журнальной или сборниковых статьях Э.Н. Арбитман обнаружил своё глубокое знание творчества передвижников, их проблематики и эволюции от 1870-х к 1890-м годам. Связь с ними Н.Н. Ге и выраженная особость его творчества, явно несовпадающая с основной направленностью движения, выявлены наглядно и убедительно. Роль передвижничества в пробуждении художественных запросов русской провинции прослеживалась им на примере экспонирования передвижных выставок в Саратове с учётом откликов прессы, дающих некоторое представление о реакции на них саратовской публики и возможного их влияния на местный художественный процесс. Эта статья была опубликована Э.Н. Арбитманом в четвёртом музейном сборнике (1977), последнем из скомплектованных и отредактированных им.

«Передвижничество, – писал он, – сконцентрировало в себе высокую миссию служения, традиционно присущую прогрессивному русскому искусству. Ни для одного этапа общественного развития не была характерна столь органичная слитность творческого самосознания с социальной психологией эпохи, определившей высокий гражданственный пафос передвижнического искусства, его всепоглощающую сосредоточенность на решении вопросов окружающей жизни, важнейших социальных и моральных проблем. (…) Изучение «провинциальной» деятельности Товарищества добавляет существенные штрихи к живой и полнокровной характеристике передвижничества». (С. 34).

С деятельностью этой группы мастеров связана и арбитмановская статья, посвящённая атрибуции картины Григория Мясоедова «Знахарь». К сожалению, она не была опубликована: при её обсуждении аргументы автора были признаны основным оппонентом недостаточно убедительными, и решено было отправить картину на технологическую экспертизу в Москву, где полностью подтвердилась версия о принадлежности картины Г.Г. Мясоедову. Так и числится в изданном каталоге русской живописи Радищевского музея картина, поступившая сюда как работа кисти Клавдия Лебедева, ставшая затем полотном неизвестного художника середины Х1Х столетия, произведением Мясоедова по атрибуции Э.Н. Арбитмана, с текстом которой ознакомиться впервые можно только в данном издании.
Продолжение:

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Оставьте свой комментарий
Введите пожалуйста свое имя